глаза и посмотрел на господина. Тот все так же серьезно смотрел на меня, однако без прошлого гнева. — Извини, — помедлив, сказал он и сел, продолжая держать меня за запястья и заставив таким жестом усесться к нему на колени, — мне не надо было говорить это так резко, но ты меня вынудил.
«То есть еще и я виноват?!» — подумал я возмущенно, но промолчал. Лучше было не злить снова господина. Лучше было не злить снова господина… Однако одно беспокоило меня: если он подслушал наш разговор, то неужто еще и осознал мою последовавшую затем колкость?..
— Мне столько раз лгали за всю жизнь, что я возненавидел это, поэтому, пожалуйста… не лги мне хотя бы ты. Пускай даже твоя правда окажется такой же безумной, как водный дракон.
— Вы же не верите, что я призвал его, — буркнул я, однако задетый и смущенный его словами о том, как высоко он ценит меня, если ему есть дело до того, лгу ему или нет.
Уджа тепло улыбнулся.
— Но я видел его.
Я фыркнул и скривил физиономию, чтобы как можно лучше скрыть смущение.
— Поздравляю, вы не слепой.
Уджа негромко рассмеялся, и его смех, разрядив обстановку, заставил меня невольно улыбнуться. Мы снова ненадолго замолчали, и в молчании этом я вновь осознал, как неловко мне находиться так близко к господину.
— Мне нужно идти. Меня ждет господин Иро, — я хотел подняться, но Уджа по-прежнему не отпускал мои руки.
— Дядя может подождать.
— Не красиво заставлять так долго ждать такого влиятельного человека.
— А я, выходит, недостаточно для тебя влиятелен? — невесело усмехнулся Уджа, чем поставил меня в неловкое положение. Небось, специально, лис.
— Нет, что вы, господин, я…
Мужчина, хитро улыбаясь, отпустил мои руки.
— Я все понимаю. Тебе нужно идти.
Честно говоря, я ожидал какого-нибудь подвоха, но он не последовал — господин Уджа продолжал сидеть, улыбаясь и задумчиво глядя на меня. Отойдя от кровати, я остановился, помедлил, затем сказал:
— Когда я переговорю с господином Иро, то вернусь к вам и все расскажу.
— Постараюсь не уснуть, — ехидно пошутил хозяин. — И попробуй только не рассказать. Расскажешь как миленький. Я из тебя все вытрясу — не отвертишься.
Почему-то в тот момент его слова напомнили мне о тех, что сказала в трапезном зале Йой, и сделалось как-то… тепло на душе. Не знаю причины. Может, потому что впервые за долгое время после смерти Унис я ощутил, что небезразличен кому-то?..
* * *
Пройдя по этажу к раздвижной двери, ведущей в кабинет господина Уджа, я помедлил и замер, вслушиваясь в приглушенный разговор, доносившийся из комнаты, однако стоило мне только навострить уши, как голоса тут же стихли. Настороженный внезапно нахлынувшей тишиной, я не спешил заходить в комнату, да и как-либо выказывать свое присутствие, ожидая, что последует дальше. Однако вдруг дверь открылась, и в проеме появился Иро, наставивший на меня кинжал. Я так и обомлел. Во-первых, он подкрался так тихо и быстро, чего никак не станешь ожидать от такого старика, похожего на маленькую ходячую бочку, а, во-вторых… господин пронес в заведение оружие! Хотя правилами строго-настрого подобное запрещалось!.. либо же он нашел его у Уджа в кабинете?.. Хозяин может запросто хранить такое на всякий случай. Так или иначе, я не на шутку перепугался!
Однако Иро, приметив меня, обреченно вздохнул и убрал кинжал.
— Не подкрадывайся так, Унир, — пожурил он меня. — Шпион из тебя так себе: шаги слишком громкие, да и силуэт за бумажной дверью виден.
«Но ты все равно наставил на меня кинжал», — хмуро подумал я и прошел следом: — Прошу меня извинить, господин…
— Извиняю, — сказал Иро, не обернувшись, — но впредь не извиняйся за всякую мелочью. Данное — удел льстецов. Ты не похож на такого, — бывший генерал прошел к ковру и уселся напротив русала, облаченного в белый халат с многочисленными изображениями синих цветов. Тот сосредоточенно поглощал содержимое стоявших перед ним на подносе тарелок: рисовые шарики, завернутые в сушеные водоросли, хрустящий жареный сыр да куриный шашлык на палочке. От вида такого, пускай и несколько скромного, ужина у меня невольно потекли слюнки — за прошедшим ужином-то я почти ничего не съел.
— Присаживайся, — усевшись на ковер, Иро указал мне на место рядом с ним. Я подошел и послушно опустился, куда было велено. — Унир, имею честь представить тебе Даума, величайшего заклинателя кисти последних пятисот лет.
«Кто?!» — в мыслях удивился я и потерял от изумления дар речи. Даум? Тот самый?!..
Молодой человек фыркнул.
— Какой там пятьсот, старик! — отмахнулся он. — Тысяча! Или даже больше! Две, три!.. Лучше меня кистью владеет только Мори, мой господин и учитель, ибо тело, что видите вы — лишь одно из многочисленных воплощений изгнанного божества Унира.
На этот раз настала очередь изумляться Иро — старик так и замер с поднесенной к губам пиалой с вином. Я же совсем запутался: кто же это создание? Даум, который, согласно легендам, стал русалом? Или божество Унир, изгнанное из земли богов и обреченное на долгий цикл перерождений?
Русал, похоже, довольный нашей реакцией, широко улыбнулся.
— Что, не можете поверить, какая честь выпала вам обоим разговаривать с самим великим Униром, а также Даумом в одном лице? Не ожидали, что оба они — одно лицо? Хаха! А как же иначе?! Почти все великие заклинатели кисти в истории — мои воплощения! Никому еще не удалось превзойти мое мастерство, пускай и находились за редким исключением те немногие людишки, которые пытались претендовать и даже сохранялись в памяти народа… — и далее шло нескончаемое самовосхваление, которое невозможно было заткнуть.
Мы с Иро недоуменно переглянулись. Старик затем нахмурился, отложил пиалу, так и не притронувшись к вину, и спросил серьезно:
— Выходит, легенды о вас и вашем воплощении — истина?
— Какие именно легенды? Их в этих краях гуляет множество — всех даже я сам не упомню, — уклончиво ответил русал. Или Даум? Или Унир?.. эх, голова шла кругом!
Иро поведал русалу те версии двух легенд о Дауме и Унире, которые известны мне от Унис и Уджа. Молодой человек слушал его, на удивление, внимательно и задумчиво, а затем вдруг рассмеялся.
— Ну, может, они и правдивы, да только вымысел в них все равно вплетен! — смешливо воскликнул он.
Я (думаю, как и Иро) не мог поверить своим ушам. Ведь если слова русала правдивы, то, выходит, божественное действительно существует в нашем мире и не является плодом неверной интерпретации природных событий далеких предков! Доказательство этого могло пошатнуть само основание нашего общества…
